Паша Переверзев: «Перед тем, как начать снимать человека, я стараюсь его полюбить»

Всё, что за кадром, порой только там и остается — люди, часы работы и бессонные ночи, десятки мудбордов и еще больше творческих поисков (нередко мучительных). Каждый участник этого действа с самого начала примиряется с тенью, оставляя в лучах прожекторов свое творчество. Мы решили познакомить вас с Пашей Переверзевым — не только фотографом, чьи многочисленные снимки украшают все печатные выпуски GREY CHIC Magazine, но и нашим другом, выбравшим для себя призвание запечатлевать счастье и слезы, семейные узы и детский смех, талант и душу — запечатлевать жизнь.

Ю.: Паш, мы с тобой знакомы уже год, а с GREY CHIC ты работаешь с далекого 2018 года, но я никогда не слышала историю, как ты пришел в фотографию. Ты с детства знал, кем хочешь стать, когда вырастешь?

П.: Если отвечать очень кратко — просто начал снимать. Мой папа был фотограф. В 90-е он занимался коммерческими съемками на пленку, и у него была мечта, чтобы я тоже пошел по его стопам, продолжив, так сказать, династию. У меня до сих пор сохранилась очень крутая книга с фотографиями. Честно признаться, тогда, в шестилетнем возрасте, я не очень понимал, что там написано, но картинки были просто невероятные. Особенно отложилась в памяти фотография с последней страницы — зеркальная камера — точнее, даже не сам фотоаппарат, а реакция папы на него. Я спрашивал: «Пап, а что это?». А он в ответ: «Это! Это, вообще, космический корабль!». Хотя, на самом деле, это был какой-то неуклюжий Canon.

Вот так, очень органично, началось первое увлечение — снимал пейзажи и, вообще, всё вокруг. А спустя время резко забыл о камере и фотографии. Мыслей о том, чем я хочу заниматься особо не было — до десяти лет родители пытались меня направить и посоветовать, а потом, когда я стал совсем непослушный, у них уже не было возможности что-то решать за меня. Но я всегда тянулся к творчеству, хотел показать мир, каким его вижу я — людей, архитектуру, природу, одежду, игру света, оттенки. Мне нравилось смотреть и визуализировать. А потом в мою жизнь снова вошла фотография и больше не уходила.

Ю.: Был ли в начале страх, что не сможешь стать успешным?

П.: Я даже не думал об этом. Были мысли только об успехе. Наверное, так у всех — когда начинаешь, что-то делать сомнения должны отойти на второй план, на первом должна стоять уверенность, тогда есть смысл этим заниматься. Я не пытался выстроить какие-то процентные соотношения успеха и провала. Просто знал, что у меня получится.

Знаешь, я до сих пор не считаю, что добился какого-то грандиозного успеха. Вообще, что значит быть успешным? Вот Любомирский успешный, на счет себя не знаю. Я довольно скромный фотограф, но я, так скажем, умею говорить про свою скромность.

Ю.: А когда понял, что всё получилось? Или до сих пор случаются кризисы и моменты неуверенности?

П.: Мне сейчас очень сложно сфокусироваться на конечных точках. Все эти станции и остановки, на которые ты ориентируешься в самом начале или пытаешься достичь — вот такой у меня гонорар, а вот столько я хочу, вот того-то я снял, а этот еще будет — они стали более растянутые, неопределенные. У меня получается (или не получается) в процессе. Было очень много работы, сложной, разных трудностей, с которыми сталкивался и сталкиваюсь до сих пор. Поэтому кризисы, конечно, случаются. Зачастую меня больше демотивирует отсутствие желания у команды работать. Внутренние, более личные, застои тоже бывают, как, наверное, у любого человека, — мысли, что я не развиваюсь, не приближаюсь к выдуманному идеалу. Но, к счастью, я достаточно голоден до таких вещей как саморазвитие и самоподпинывание. Главное — был бы персонаж и идеи, а их всегда много.

Ю.: Насколько для фотографа важен вопрос вдохновения? Нужно ли его искать, ждать или за годы работы ты уже заставил музу приходить тогда, когда тебе это нужно?

П.: Я до сих пор не разобрался для себя с этим вопросом. На самом деле, меня очень вдохновляет сложность — я с головой погружаюсь в самые трудные проекты. Честно говоря, такого чистого и неземного вдохновения от тебя мало кто ждет. В реальности, где люди ежедневно потребляют визуальную информацию в виде рилсов и постов в соцсетях, никто не обратит внимания на момент снисхождения музы. Чтобы его уловить, нужно его по-настоящему почувствовать. На мой взгляд, для этого должна быть очень небольшая серия фотографий, желательно выставленных в какой-нибудь галерее, где взгляд смотрящего обращен только на эти кадры, и всё вдохновение фотографа сконцентрировалось именно в них.

Как многие, наверное, знают, большинство съемок начинается с референсов — подсмотренных где-то кадров, которыми ты вдохновляешься в процессе. И это отдельная проблема, потому что в большинстве случаев они в моей голове, а рисовать я не очень умею. Конечно, я стараюсь делать коллажи, подбирать референсы для команды и любыми способами донести свою мысль, но так гораздо сложнее работать, потому что идея в голове, и подобного больше нигде нет. К тому же нередко фотографы могут злоупотреблять подобным способом вдохновения, не просто беря чужие кадры за основу или отправную точку, а полностью копируя. Для меня же важно делать свое и по-своему. Зачастую вдохновением служат конкретные идеи и задачи, которые нужно решить. Я привык работать как нейросеть — собираю несколько ключевых слов, определений, образов или пожеланий клиентов и начинаю создавать.

Ю.: Как многие знают по твоим съемкам для GREY CHIC Magazine, одна из твоих самых сильных сторон – это глубоко психологический портрет. Работа с людьми — это крайне непросто. Тем более, что процесс портретной съемки — это довольно интимный момент, в нем должны присутствовать доверие и открытость. Можешь ли ты сказать, что здесь от фотографа требуется немного побыть психологом — понять характер человека, расположить его к себе, позволить раскрыться?

П.: Если не считать совсем юного возраста, когда я снимал пейзажи, то я начал как раз с портретной съемки. Снимать живых людей — это, вообще, очень интересная штука. Перед тем, как начать непосредственно сам процесс съемки я стараюсь полюбить человека, понять, какой он, какой образ за ним стоит. Заметил, что людей очень располагает к себе банальная улыбка и обыкновенная любезность и деликатность — в этом нет ничего сложного. Я не притворяюсь перед человеком и порой бываю неуклюжим, шучу и не стесняюсь показать то, какой я, чтобы человек доверился мне в ответ.

Мое поведение никак не зависит ни от регалий героя, ни от гонорара — вообще ни от чего. Моя работа — это мое честное слово. Самое главное — результат, и человек будет получать от меня максимально лучшее отношение, на которое я только способен. В этом и заключается профессионализм фотографа. Это твоя работа, это твой бой, который ты выбрал вести. Поэтому ты должен приложить максимальные усилия, чтобы достичь самого лучшего результата.

Ю.: Что для тебя самое сложное в работе?

П.: Самое сложное — это процесс подготовки. Поиск локаций, одежды, набор команды, попытки систематизировать образы, найти подходящие формы выражения своей идеи — это занимает большую часть времени и сил. Всегда непросто в точности воплотить то, что у тебя в голове. Приведу пример. Недавно я снимал мультибрендовый проект, причем я участвовал не только в качестве фотографа, но и, в целом, организатора. Задумка была в том, чтобы объединить всё до глубины петербургское — локацию, бренды, настроение — всё родом отсюда. И было невероятно трудно со всеми договориться, объяснить, что это мультибрендовая история, что рядом будут не конкуренты, а партнеры, объединенные общими корнями и любовью к городу. Я заметил, что люди не очень охотно соглашаются на творческие проекты. Возможно, просто время такое, турбулентное, когда особо не до искусства.

Вообще, что касается созидательного и подготовительного процесса, то проблема еще в том, что многие даже не задумываются о том, как много сил было вложено. Знаешь, это как туристы, фотографирующиеся на фоне египетских пирамид — они ведь не задаются вопросом, сколько людей потратили свою жизнь, чтобы эти пирамиды тут появились, сколько времени ушло на их строительство. Или, например, кино, которое идет, допустим, два часа. Зритель оценивает его моментально, как правило, по конечному результату. А порой такие фильмы снимают и пять, и десять лет, а за кадром — сотни людей, чьи имена растягиваются по десятиминутным титрам, на которые у большинства даже не хватает терпения. А к посту в соцсетях люди относятся еще проще, как к нечто незначительному. Но для закадровых персонажей это невероятно трудоемкая и ценная работа. Сейчас очень принято говорить о ценности: «Какова ценность этого продукта?». Так вот ценность — в бессонных ночах, проведенных за подготовкой, время и силы каждого человека, который участвовал в его создании независимо от погоды, самочувствия и чего бы то ни было еще.

Ю.: Раз мы начали говорить про GREY CHIC Magazine. Твои работы украшают почти все печатные выпуски и обложки четырех из них. Интересно узнать, как ты познакомился с проектом – насколько я знаю, ваша работа началась со свадебного, а не с журнального направления.

П.: Я действительно познакомился с Олей через свадебную сферу — на фестивале, но это было еще задолго до ребрендинга и того, как компания выглядит сегодня. А первое сотрудничество с GREY CHIC было в рамках журнала. Я помню, когда мы пересекались с Олей на разных свадебных проектах, она уже озвучивала идею создать собственное печатное издание — она очень долго вынашивала эту мысль, и я был уверен, что оно обязательно должно случиться. Вообще, говоря о GREY CHIC, я думаю не о каком-то направлении — свадебном, журнальном и так далее. Это некая философия, определенный взгляд на Петербург, свадьбы, моду, искусство, людей — жизнь в целом. Мне кажется, тогда, когда я впервые услышал о задумке Оли, мы даже не предполагали, что получится нечто настолько мощное и самобытное, как это есть сегодня.

Ю.: У тебя есть любимая или самая запоминающаяся съемка, проведенная для GREY CHIC Magazine?

П.: Знаешь, я стараюсь не мыслить такими категориями. Мне кажется, не совсем этично называть любимую или нелюбимую съемку. Я просто ценю, что в GREY CHIC мне дают полный карт-бланш на реализацию моей задумки — это на самом деле очень важно, когда твою фантазию не ограничивают и прислушиваются к тому, что ты считаешь правильным. Конечно, бывали проекты, которые получались лучше или хуже, но мы всегда выкладывались на сто процентов — это не из разряда «победила дружба», а, правда, всегда хотели сделать самое лучшее. Не было такого, что вот это проходная съемка, ее пять минут поснимаем и сойдет, а вот эта — обложка, тут надо постараться. И вот это самое любимое в GREY CHIC. Все работают с горящими глазами и на результат, а создавать что-то для таких проектов — творческое счастье.

Ю.: Что тебя заставляет возвращаться к сотрудничеству с GREY CHIC Magazine? Чем тебе интересны наши совместные проекты?

П.: Это как раз о непроходных проектах. Даже, когда уже всё отснято, продолжается работа над ошибками. Я не знаю, как в других редакциях, но тут всегда есть очень честный и открытый диалог — что получилось, а что нет, что исправить, над чем подумать в следующий раз. Все хотят услышать друг друга, работать не для галочки, а от души. Это очень круто. И эта семейность, камерность точно дает свои плоды.

Второй ключевой момент — это необычные персонажи, точнее даже не сами люди, а то какими они открываются в GREY CHIC. Они выглядят таким образом только здесь — ни в каких других публикациях, ни в каких других изданиях, вы не увидите их в подобных амплуа. Это всегда очень уникальная история. Знаешь, нам даже не надо как-то помечать наши фотографии, чтобы их не украли, не скопировали — всегда понятно, что это GREY CHIC.

Ю.: Помимо свадеб и портретов ты снимаешь еще и коммерцию. Есть мнение, что художник (я позволю себе это сравнение в контексте фотографии) должен выбрать одно направление и одну сферу, в которых он будет развиваться, и в таком случае, не размениваясь, он достигнет успеха. Что ты думаешь по этому поводу? Ты просто еще не определился, на чем хочешь остановиться? Или вообще не обязательно выбирать что-то одно?

П.: Мне очень нравится перевоплощаться. Это даже не перевоплощение, а профессиональный навык, который, если правильно его использовать, идет тебе только на пользу. Нас же восхищают актеры, которые одинаково талантливы как в комедийных ролях, так и в драматических. Я хочу быть хорош и там, и там. Не всегда в свадебной съемке удается воплотить какую-то очень смелую задумку, или, например, в fashion-проекте зачастую нет настолько чистых и неподдельных эмоций, как случается на семейных кадрах. В каждом жанре есть свои нюансы, и я бы не хотел выбирать что-то одно. Даже больше — я хочу еще глубже развиваться в разных направлениях. Как-то я пробовал снимать еду. А что, это тот же натюрморт. Никогда не знаешь, какой навык может тебе пригодиться во время съемки. В свадебной, например, тоже есть постановка, или, как называют, предметная съемка, — туфли, приглашения, кольца, сервировка. И мода там тоже есть, и портрет. Так в любом проекте, поэтому останавливаться на чем-то одном — это просто остановиться.

Ю.: У любого художника есть почерк, но многие из них не ставят себе цель как-то охарактеризовать его, оставляя это дело смотрящим. А ты можешь описать свой стиль? Что, по твоему мнению, отличает тебя от других фотографов?

П.: Это довольно сложный вопрос. Я много могу говорить про работу, но про себя лично получается с трудом. Я думаю, лучше об этом спросить людей, кто выбирает сотрудничать со мной и ценит какие-то мои качества.

А, вообще, что я на самом деле считаю своим главным плюсом и что отличает меня от других коммерческих фотографов — это способность от и до реализовать свою идею. Действительно мало, кто может не просто показать платье или какое-то мероприятие, а чтобы это была целая концепция. Поэтому я довольно требователен к организаторам, с которыми работаю, потому что я понимаю, как самостоятельно создать съемку от начала до конца, и хочу такой же отдачи от партнеров. Я мог бы всё сделать сам, но их задача — развязать мне руки, облегчить мою работу. Чтобы получить этот навык, я потратил очень много времени. Это не год и не два. Даже не пять лет.

Ю.: Думаю, в каждой карьере случаются моменты, когда думаешь: «Всё, я больше не могу». Скажи, у тебя было такое, что ты думал уйти из фотографии и заняться чем-то еще?

П.: До того, как заняться фотографией, я всерьез увлекался музыкой. Но, к сожалению, в силу возраста, каких-то эмоциональных переживаний, отсутствия признания я ушел из этой сферы. После этого я подумал, что следующее, чем я начну заниматься, я никогда не брошу. Поэтому ответ на вопрос — нет. Периодически случаются мысли что-то изменить, масштабировать. Но бросить, конечно, нет.

Ю.: У тебя была работа, после которой ты понял, ради чего ты пришел в эту профессию?

П.: Когда снимаешь уже десять лет, таких работ накапливается очень много. Огромная ценность, например, свадебной фотографии — это то, что люди смотрят эти кадры на протяжении всей жизни. Они вспоминают себя в тот день, свои эмоции и возвращаются к тому же ощущению счастья, что испытывали тогда. Было много моментов, когда выходило так, что я последний, кто вообще снимал этих людей. Был случай, когда я фотографировал пожилого мужчину — ему на тот момент было 90 лет. И вскоре его не стало. Мои кадры — последние, на которых он был запечатлен, и на них он был по-настоящему счастлив. Здорово, когда ты успеваешь снять человека, который прошел очень яркий и насыщенный путь. Моя задача — сохранять воспоминания людей. Это, наверное, самое главное.

Ю.: Как ты знаешь, у нас есть традиционный вопрос, который мы задаем в конце каждого интервью. Теперь я задам его тебе. Если бы ты давал совет начинающим фотографам в трех словах, то какими бы они были?

П.: Если позволишь, я не ограничусь тремя словами. Это будет совет не только начинающим фотографам, а вообще всем новичкам в любой сфере. Не думайте о том, что успех неминуем, что он придет в ближайшие два или три года. От многих своих героев, знаменитых и добившихся чего-то действительно стоящего в жизни, я слышал, что успех может и не прийти. Вообще никогда. Конечно, не стоит об этом постоянно думать — это не очень мотивирует. Но знать об этом нужно. Самое важное — развиваться в своем деле, пробовать что-то новое, искать решения, используя все возможные инструменты для этого. Знаешь, сейчас такое время, абсолютно дурацкое, когда каждый говорит об успехе. Причем, что он должен наступить незамедлительно. Люди через год-два работы уже становятся коучами и наставниками — настоящие самозванцы, и без всякого синдрома. Они пытаются всех чему-то научить, а люди даже не разбираются, кто они, не проверяют их заслуги, а просто доверяют их мнимому авторитету. Будьте очень внимательны к тем, у кого учитесь. И набирайтесь опыта. Приберегите силы — нигде нет легких путей, и не надо их искать. До регалий нужно дорасти. Это как дерево — свои кольца и мощь нужно вырастить. Порой на это требуется вся жизнь, но это необходимо.