АСЯ ГЛУШЕНКОВА
Как в простых мелочах и бытовых разговорах раскрываемся мы сами? Как обычный ход вещей переплетается с масштабными событиями? Где начинается поэзия обыденности, и есть ли она вообще?
На сцене МДТ в этом сезоне появился спектакль «Город Эн», поставленный режиссёром Борисом Павловичем по тексту малоизвестного писателя Леонида Добычина.
Свой первый и единственный роман «Город Эн» Леонид Добычин написал в 1934 году. В простых жизненных зарисовках и перечислении элементарных событий он передал хронику взросления мальчика в российской провинции в начале XX века на фоне событий Русско-японской войны и надвигающейся катастрофы.
Однако простой по форме текст сильно взбудоражил общественность. Советская власть не смогла простить автору нестандартного подхода к прозе и рукописного подтверждения того, что жизнь, в общем-то, не имеет смысла. В итоге книгу предали забвению, а сам Добычин пропал с радаров навсегда.
На сцене МДТ-Театра Европы роман Добычина зазвучал как многоголосый хор: здесь нет главного героя и второстепенных, здесь все играют всех, а реплики передаются поочередно. Более того, здесь и зрители деликатно вплетаются в спектакль.
Привычного понимания зрительного зала и сцены нет, а театральный разговор начинается сразу, как только звучит первый звонок. Зрители располагаются за небольшими круглыми столиками, которые островками расположены по периметру малой сцены. А артисты сходу вступают во взаимодействие - каждая группа зрителей получает своего проводника в мир добычинского романа.
Пространство дышит атмосферой дореволюционной уютной квартиры: буфет с чайным сервизом, венские стулья, абажур над кружевной скатертью, этажерки с книгами, старые газеты, вазы с сухоцветами, шахматы и множество торшеров и светильников. Тепло от света, тепло от предметов. Тепло от простых рассказов, в которых нет ни «плохо», ни «хорошо», а в которых жизнь просто есть.
Тут играют в шахматы, там рассматривают открытки, потом вместе со зрителями пьют чай с баранками, читают газеты, играют на духовых.
Пиковой точкой спектакля становится самодеятельный спектакль-буффонада, который делит зал пополам. И тут начинаются пересечения с судьбой самого Добычина: актеры зачитывают слова критики романа, обвинения в формализме... Под невинный домашний спектакль происходит спектакль страшный общественный и реально происходивший.
После этого эпизода хрустальный хрупкий мир уютной квартиры начинает таять: артисты пакуют вещи и выносят декорации. Герой впервые надевает очки и понимает, что представлял все иначе, видел все рассеянно. Теперь зрение остро, он старше, все вокруг изменилось и превратилось в пустое, неживое пространство.
И вот уже современные нам артисты делятся историями, как встречали Добычина в самолете или кофейне, как видели его на мосту. Героя нет, но миф о нем живет. И где-то продолжают пить чай и просто читать Гоголя.
Отец ушел в присутствие, где принимают новобранцев. Неодетая маман присматривала за уборкой. Я взял книгу и читал, как Чичиков приехал в город Эн и всем понравился.
I
photo credit: МДТ - Театр Европы
© GREY CHIC MAGAZINE