Екатерина Инберг: «Они говорят: “Кать, придумывай шоу!”. И я придумываю шоу»

Вероятно, каждый из нас слышал в детстве: «За двумя зайцами погонишься — ни одного не поймаешь». А что если этих «зайцев» не два, а три, пять или даже семь? Для Екатерины Инберг эта «погоня» и есть жизнь. Организатор модных показов — это лишь приведенные к одному названию множество ролей. Чтобы обойтись без длительного перечисления, организатор — это все и сразу одновременно с одной лишь целью — шоу должно состояться. Редакция GREY CHIC Magazine пообщалась с Екатериной о том, что происходит за кулисами модных показов, почему в России сложно создать феерическое шоу и как ей все-таки удается ловить своих «зайцев».

Ю.: У тебя довольно большой опыт в модной индустрии: координатор отдела моды в журнале MENU MAGAZINE; стилист в Harper’s Bazaar, Marie Claire и Vogue; художник по костюмам в театре; продюсер и стилист съемок для Maybelline New York, H&M, Van Cleef & Arpels, Esquire, Glamour (и многих других); стилист клипов; ведущая и модный эксперт на телеканале «Пятница» и на телеканале «ТНТ» в программе «Перезагрузка», помимо этого ты занимаешься режиссурой и фотографией. Как ты решила вместить в этот список еще и организацию fashion-показов?

Е.: Изначально я работала стилистом на съемках. А когда ты стилист — не просто курьер с хорошим вкусом, а именно компетентный специалист с качественными знаниями — ты становишься правой рукой фотографа, вместе с которым вы придумываете концепцию съемки. Это своего рода синергия двух равнозначных профессионалов на площадке. Так произошло и с показами — сначала я стилизовала, а потом плавно превратилась в режиссера и организатора — одной роли мне оказалось недостаточно.

Ю.: Насколько я знаю, ты работала не только как стилист, но и как художник по костюмам — ты была ответственна за костюмы для постановки Кирилла Серебренникова «Сон в летнюю ночь». Неужели такая насыщенная деятельность может наскучить?

Е.: Да, я только начинала как стилист — сначала на МУЗ-ТВ, потом пошла работать в глянец, стилизовала для рекламы, потом Кирилл пригласил меня создать костюмы для его спектакля. А про «наскучить», наверное, это зависит от внутреннего состояния и зоны комфорта — не все готовы брать на себя ответственность за что-то большее и рискнуть расширить свои границы. Кому-то достаточно быть просто стилистом, например, или просто фотографом, или просто моделью. Но если человек чувствует в себе энергию, чтобы овладеть и концептом, и сметой, и набором команды — пожалуйста, пусть идет и творит.

На самом деле, таких людей очень мало. И это не значит, что мы просто растрачиваем энергию зря и распыляемся на сотни задач. Нет, просто это такой психотип. Знаешь, есть, например, Леонардо да Винчи. Я не претендую сейчас на гения. (Смеется.) Или Ольга Свиблова, которая и режиссер-документалист, и профессор, и искусствовед. Она, кстати, инициировала создание Московского Дома фотографии — сейчас это «Мультимедиа Арт Музей». Еще есть Марина Абрамович — здесь у нее перфоманс, тут фотография, а потом она позирует обнаженной. Это просто такой склад психики, когда ты не можешь и не хочешь ограничивать себя в собственных проявлениях. В любом случае мы двигаемся в одном направлении — в творчестве — но видим все гораздо обширнее. У меня очень много творческих друзей, которые, если можно так выразиться, бьют в одну точку. Это тоже позиция, и это круто. Но я вижу все целиком и сразу. У меня в голове одновременно и бюджеты считаются, и возникают варианты площадок, и визуальное оформление придумывается. Поэтому я всегда говорю, что я художник, или арт-директор, потому что мне нравится создавать в самом широком смысле этого слова.

Ю.: Но все равно иногда приходится выбирать. Вряд ли возможно делать все и сразу одновременно.

Е.: Конечно, нужно уметь делегировать. Занимаясь проектом, я стараюсь уловить, на чем конкретно я бы хотела сосредоточиться чуть больше. Например, где-то я лучше постилизую, а другой поснимает. Или где-то срежиссирую, а другой будет считать смету. Команда — это невероятно важно.

Ю.: А ты помнишь свой первый опыт организации показа?

Е.: Да, это был Mercedes-Benz Fashion Week Russia. Это был, наверное, 2010 год или что-то в этом роде — очень давно. Я часто работала там как стилист, а потом меня пригласил какой-то дизайнер организовать показ целиком. Честно, я даже не помню его имени и название бренда. Их тогда было такое огромное количество — постоянно появлялись новые, а кто-то исчезал. Невозможно всех запомнить. Но сам показ я очень хорошо помню. Мне нужно было отобрать моделей, построить шаг, выбрать музыку. На том шоу было очень много моделей, и я захотела, чтобы они были похожи по внешности, а с полсотней девушек реализовать это очень непросто. Для этого мне надо было найти 50 черных париков. Еще нужно было всех их накрасить, сделать прически — я искала визажистов и стилистов по волосам, подбирала референсы и создавала мудборды. Потом я делала показы в огромных торговых центрах. В Москве часто устраивали что-то подобное, когда хотели показать ассортимент магазина. И мне, как организатору и стилисту, нужно было пройтись по всем бутикам и корнерам и выбрать одежду. У нас тогда получилось примерно 400 выходов, представляешь?

Это титаническая и очень сложная работа, но невероятно интересная. И зачастую весь этот труд остается за кадром. Многие даже не догадываются чего стоит это десятиминутное шоу. Они просто садятся на свои кресла, обмахиваются карточками — хотя я не знаю, зачем, в зале совершенно не душно. (Смеется.) Вот они сидят и смотрят показ, потом уходят и забывают. А в это время за кулисами работают десятки человек — декораторы, художники по свету, операторы, визажисты, стилисты, ассистенты, которые помогают вовремя переодеть моделей, и организатор, бегающий по всей площадке с рацией и контролирующий каждое движение. Там витает невероятная энергия. И после этого напряжения вы все выдыхаете, и наступает облегчение и радость, что вы вместе смогли создать такое крутое событие. И это ощущение определенно стоит того, чтобы пройти через все сложности.

Ю.: А у тебя случались когда-то конфликты с дизайнерами? Например, не сходились во взглядах и видении конечного результата?

Е.: Нет, такого, к счастью, не случалось. Видимо, мне повезло, и я работала с людьми, имеющими хороший вкус. Для хорошего результата необходима командная работа. Как правило, я предлагаю что-то под уже сложившуюся в голове дизайнера концепцию. Например, есть идея, а я могу предложить музыку, которая бы лучше всего отразила эту мысль. И мы уже вместе обсуждаем. Возможно, стоит взять диджея или, вообще, пригласить группу и сделать живое выступление. Передо мной всегда стоит только одна глобальная цель — создать шоу, а не просто показ. И если мы сходимся с дизайнером во мнении, смотрим в одном направлении, то все получается. Они говорят: «Кать, давай, придумывай шоу!». И я придумываю шоу. Это самое классное, когда вы думаете об одном и том же.

Ю.: Но в России не так много тех, кто готов на это самое «шоу», в отличие от Парижа, Нью-Йорка, Лондона и Милана. Чего только стоят показы Гальяно, МакКуина или Лагерфельда. Как ты думаешь, почему наши показы — это, как правило, «просто модели просто идут по подиуму»?

Е.: На самом деле так и есть. Наши показы — это в первую очередь про коммерцию. Им нужно просто показать ради того, чтобы это купили, а не ради того, чтобы создать феерию и шумиху. Обычно на той же российской Mercedes-Benz Fashion Week показы идут как на конвейере — один за другим. Все уставшие, и как будто уже не до шоу. И большое значение имеет бюджет, точнее — его отсутствие. Так сложилось, что Россия и индустрия моды идут параллельно, и государство не готово вкладывать в эту сферу деньги. В отличие от тех же Милана и Парижа, которые буквально живут модой, она в их ДНК. На грандиозные показы уходит грандиозное количество денег, которого у наших брендов и отдельных дизайнеров нет. Безусловно, есть единицы, которые хотят масштабности и по-настоящему крутых показов, но зачастую они не могут себе этого позволить, и приходится ограничиваться чем-то одним — музыкой, площадкой или просто одеждой.

Я в свою очередь каждый раз настаиваю на чем-то нетривиальном. Например, сделать показ в библиотеке им. Ленина или на крыше. Было как-то шоу в метро, хотя сейчас это уже довольно избитая история. Но как бы я ни старалась, в большинстве случаев не дают, не могут дать из-за бюджета. Нехватка денег очень скручивает руки. А мне важно проявлять креативность — просто дайте возможность. Да хоть в аэропорту! Знаешь, есть такая лента, по которой багаж выезжает? Вот я каждый раз на нее смотрю и думаю: «Вот бы показ тут сделать!».

Ю.: А есть такой проект, которым ты довольна на все сто процентов? Где тебе дали эту возможность творить на полную?

Е.: Да, это показ Ули Добровской и Феди Дьяконова, который я организовывала в 2021 году. Для меня это не очередное шоу, это мое детище. Конечно, там тоже были ограничения по бюджету, но мне дали полную свободу для творчества. Я хотела сделать зеркальный лабиринт. Но с финансовой точки зрения это было нереализуемо, поэтому я придумала зеркальный пол. Получилось очень круто!

Признаюсь честно, я получала удовольствие на протяжении всего процесса, начиная с обсуждений, заканчивая afterparty (ее, кстати, тоже организовывала я). Мне безумно повезло с командой. Это был настоящий момент единения, совместный акт творчества. Моей задачей было всех собрать, объединить общей идеей, и мы вместе создали поистине прекрасное событие!

Ю.: Ребята сами обратились к тебе за помощью? Как проходило ваше взаимодействие?

Е.: Да, сами. Роли были довольно определенные — они заказчики, я — организатор. Я занималась всем — от поиска площадки до выбора официантов и составления тайминга для afterparty. Если коротко, то я придумывала, они утверждали. Но все это было в очень дружеской атмосфере с обсуждениями и совместным генерированием идей.

Ю.: Курированием проекта занималась Рената Литвинова. То есть вы работали с ней в паре? Или она помогала исключительно с коллекцией?

Е.: Рената была куратором в широком смысле слова. И да, мы с ней работали вместе. Но опять же как заказчик и организатор. В любом случае все идеи исходили от меня. Безусловно, я спрашивала ее мнение по любому вопросу — по площадке, моделям и так далее. Обычно мы все обсуждали вчетвером — я, Уля, Федя и Рената.

Ю.: Коллекция Ули и Феди была создана в сотрудничестве с Московским метро. Как это отразилось на концепции самого показа?

Е.: Не совсем. Эта коллекция была вдохновлена архитектурой московского метро, но была создана в сотрудничестве с «Мосгострансом». И это, конечно, прослеживалось в концепции показа — мы сняли кампейн ночью в пустом метро. А что касается площадки, мне было скучно делать его в метро. Это было бы слишком очевидно, а я хотела сделать по-другому. У нас было две идеи: автопарк и речной вокзал. Представляешь, показ в автопарке? Подъезжают автобусы, а из них выходят модели! Но мы решили остановиться на Северном речном вокзале. Когда я пришла туда, чтобы посмотреть площадку, у меня возникла идея сделать показ на крыше. Я предложила это ребятам и Ренате, им очень понравилось. Действительно, получилось очень эффектно!

Ю.: Сколько времени заняла подготовка?

Е.: Тогда еще были непонятки из-за пандемии. В какой-то момент все открыли и дали разрешение на проведение крупных мероприятий. А потом вдруг снова запретили. Нам пришлось поставить все на паузу. Через какое-то время опять сказали: «Можете проводить!». Это было за две недели до запланированной даты показа, и нам пришлось собрать все за этот экстремально короткий срок. Поэтому я не могу сказать, что это была долгая подготовка. Обсуждения длились долго, а сделать все надо было очень быстро.

Ю.: Что было самым сложным до и во время, к чему ты, может быть, не была готова?

Е.: Я была готова ко всему! Я давно работаю в fashion-индустрии — тут случается всякое. До начала показа Ули и Феди мы не знали, пойдет дождь или нет, то есть в какой момент нам нужно снимать пленку с зеркального пола. Но дождь, к счастью, не пошел, и пленку сняли вовремя. Был еще такой момент — на этом показе в качестве моделей участвовали не только профессиональные модели, но и разные знаменитости — актеры, блогеры, художники, писатели, фотографы. Я не хотела, чтобы они шли классической буквой «П», как это обычно делается на дефиле, я придумала проходку интереснее, но немного сложнее. И они говорят: «Нет, я так не пойду. Я запутаюсь!». А я даже разметку всю наклеила — где остановиться, где повернуть. Но нет и все. В последний момент пришлось все менять. Это такие вещи, которые не зависят от меня, и я привыкла относиться к такому спокойно. Знаешь, я была готова даже к тому, что кто-то поскользнется на этом самом подиуме.